1857
31
День защитника Отечества — отличный повод для очередной покатушки. Что может быть для мужиков интереснее автомобилей? Разве, что оружие, но это в другой раз или футбол, но не будем о грустном.
23 февраля мы отправились в Тульскую область, чтобы посетить музей «Авто-СССР».
23 февраля мы отправились в Тульскую область, чтобы посетить музей «Авто-СССР».
Об этом музее я знала давно, но как-то все поездка не складывалась. Сегодня мы планировали посетить несколько интересностей, музей — была первая из них и сомнений, что мы окажемся там быстро и без чудес не было.
Ну ведь логично же, что если музей, значит все культурно и должен быть человеческий подъезд? Оказывается нет, мы же в России, более того — в Тульской области, на дворе зима, на дорогах жуть! Но обо всем по порядку.
Ну ведь логично же, что если музей, значит все культурно и должен быть человеческий подъезд? Оказывается нет, мы же в России, более того — в Тульской области, на дворе зима, на дорогах жуть! Но обо всем по порядку.
×
Утром встречаемся неподалеку от Чехова: мы на Хантере, Женя и Аня на Патриоте, Денис и Аля на Гелике.
ще один Гелик должен был догнать нас позже, в аккурат после посещения музея.
Погода такая, что хороший хозяин собаку из дома не выгонит: метет снег с дождем, висит туман, на дороге каток. Нелегко дались нам эти 200 с лишним километров по трассе, поэтому, когда в Черни мы, наконец, свернули на заснеженные бетонные плиты, все вздохнули с облегчением.
Погода такая, что хороший хозяин собаку из дома не выгонит: метет снег с дождем, висит туман, на дороге каток. Нелегко дались нам эти 200 с лишним километров по трассе, поэтому, когда в Черни мы, наконец, свернули на заснеженные бетонные плиты, все вздохнули с облегчением.
Но радость наша была недолгой — катанная дорога ушла в сторону.
Но контуры дороги были хорошо видны, и мы решили продолжать движение вперед.
Никаких бетонных плит здесь уже не было, глубина снега оказалась от полуметра до метра.
Никаких бетонных плит здесь уже не было, глубина снега оказалась от полуметра до метра.
Патриот направился его спасать, но тоже засел. «Веселье-веселье» — потирали руки мужики, соскучившиеся по оффроуду.
Дальше Гелик выпустили вперед. Особых надежд, что он сумеет протропить такую толщу снега не было, но машина медленно ползла вперед. В данном случае 33 размер колес+блокировки+вес машины решали.
Так мы потихоньку добрались до деревни Угодь — нескольких нежилого вида домов и сараюшек. Впереди были спуск, мост через одноименную реку и довольно крутой подъем. Все — нетронутая целина.
Погуляли по окрестностям: альтернативных дорог нет, состояние моста неизвестно, тропить в гору с вероятностью 99% не получится, а до предполагаемого места музея еще километра 4. Мы были готовы развернуться, но тут непонятно откуда появился мужик:
-Ребят, вы первый раз по этой дороге едете?
-Да, первый.
-Вы очень сильно рискуете! В низине возле моста болото, неделю стоит оттепель, и оно скорее всего оттаяло — провалитесь. За мостом на подъеме очень глубокие колеи, свалитесь в них — земля мерзлая, не сможете лопатами раздолбить. Чем вас потом доставать, когда выходные закончатся?
-А мост целый?
-Да, мост крепкий, еще постоит. Но вы дальше не ездите, оставьте тут машины и сходите пешком. У нас тут даже летом часто так делают, за все время никто машины не тронул.
Это уже был вызов! Мы и не проедем?! Да еще завязнем здесь на 4 дня?! Только вперед! Ни шагу назад!
Мужик еще некоторое время пытался воззвать к здравому смыслу, но мы его уже не слушали. Вызвонили второй Гелик и объяснили его водителю Диме, что никаких точек сегодня больше не будет, а будет только штурм целины пока не достигнем музея. И он в этом штурме — главная наша надежда.
Денис отправился встречать Диму, а мы еще немного пообщались с аборигеном: в деревне, где мы сейчас находились 1 жилой дом, а наш собеседник — дачник, зимой здесь не живет, вот пришел проверить свое хозяйство. В деревне, где расположен музей 2 жилых дома — хозяина музея и еще один, а когда-то там было большое село со школой, медпунктом, магазином и прочими радостями цивилизации. Дороги здесь ни кто не чистит, если народу надо за продуктами или еще по каким-то делам, ходят пешком до Черни около 9 км — отсюда и тропинка, которую мы видели. В межсезонье дорогу развозит, и она опять же не ездабельна, короче только летом посуху сюда и ездят нормальные люди, развалюхи, которые мы поначалу приняли за заброшенные дома заселяются дачниками.
Мужик скрылся где-то в сугробах, а мы заскучали. Женя решил пока ждем Гелики попробовать штурмануть мост.
Погуляли по окрестностям: альтернативных дорог нет, состояние моста неизвестно, тропить в гору с вероятностью 99% не получится, а до предполагаемого места музея еще километра 4. Мы были готовы развернуться, но тут непонятно откуда появился мужик:
-Ребят, вы первый раз по этой дороге едете?
-Да, первый.
-Вы очень сильно рискуете! В низине возле моста болото, неделю стоит оттепель, и оно скорее всего оттаяло — провалитесь. За мостом на подъеме очень глубокие колеи, свалитесь в них — земля мерзлая, не сможете лопатами раздолбить. Чем вас потом доставать, когда выходные закончатся?
-А мост целый?
-Да, мост крепкий, еще постоит. Но вы дальше не ездите, оставьте тут машины и сходите пешком. У нас тут даже летом часто так делают, за все время никто машины не тронул.
Это уже был вызов! Мы и не проедем?! Да еще завязнем здесь на 4 дня?! Только вперед! Ни шагу назад!
Мужик еще некоторое время пытался воззвать к здравому смыслу, но мы его уже не слушали. Вызвонили второй Гелик и объяснили его водителю Диме, что никаких точек сегодня больше не будет, а будет только штурм целины пока не достигнем музея. И он в этом штурме — главная наша надежда.
Денис отправился встречать Диму, а мы еще немного пообщались с аборигеном: в деревне, где мы сейчас находились 1 жилой дом, а наш собеседник — дачник, зимой здесь не живет, вот пришел проверить свое хозяйство. В деревне, где расположен музей 2 жилых дома — хозяина музея и еще один, а когда-то там было большое село со школой, медпунктом, магазином и прочими радостями цивилизации. Дороги здесь ни кто не чистит, если народу надо за продуктами или еще по каким-то делам, ходят пешком до Черни около 9 км — отсюда и тропинка, которую мы видели. В межсезонье дорогу развозит, и она опять же не ездабельна, короче только летом посуху сюда и ездят нормальные люди, развалюхи, которые мы поначалу приняли за заброшенные дома заселяются дачниками.
Мужик скрылся где-то в сугробах, а мы заскучали. Женя решил пока ждем Гелики попробовать штурмануть мост.
Закончилось все очень быстро — не угадали где под снегом обочина, а где дорога. Вооон там, вдали, справа от Патриота виден подъем, куда нам надо попасть.
Начало смеркаться, к нам приехал дизельный Гелик-коротыш на широких 35 колесах и без особых раздумий ломанулся вперед.
Очень быстро он форсировал и болотину, и мост, и даже подъем (последний не без некоторых усилий).
Рыхлый снег до грунта он не продавливал, а приминал, это был очень здорово ибо в некоторых местах угадывалось, что под колесами еще сантиметров 70 до дна колеи (мужик не обманул — действительно глубоко).
Очень быстро он форсировал и болотину, и мост, и даже подъем (последний не без некоторых усилий).
Рыхлый снег до грунта он не продавливал, а приминал, это был очень здорово ибо в некоторых местах угадывалось, что под колесами еще сантиметров 70 до дна колеи (мужик не обманул — действительно глубоко).
Следом пошел второй Гелик и это было ошибкой, потому, что из-за веса ровную примятую колею он рвал, слетал с нее в стороны и буксовал.
Соответственно оба УАзика, едущие на цепях следом, повторяли те же маневры. Вообще за этот участок пути мы выяснили, что по тропленому Гелик с 33 колесами и всеми блокировками едет точно также, как УАЗ на 31,5 без блокировок, но на цепях.
Добрались до очередной деревни. По карте выходит, что называется она Миллионная — все те же жуткие полуразваленные дома, нетронутые сугробы вокруг и тишина такая, что городскому жителю становится не по себе.
Впереди сюрприз — на дороге холм, на котором уже успели вырасти деревья. Надо объезжать, но непонятно как, ведь насыпная дорога хорошо читалась, главное было не сваливаться с нее в кювет, а где ездят по деревне совершенно не понятно. Рискнули, спрыгнули к домам, там снега оказалось совсем уж до фига, но кое-как, поддергивая и вытаскивая друг друга покатились.
Впереди сюрприз — на дороге холм, на котором уже успели вырасти деревья. Надо объезжать, но непонятно как, ведь насыпная дорога хорошо читалась, главное было не сваливаться с нее в кювет, а где ездят по деревне совершенно не понятно. Рискнули, спрыгнули к домам, там снега оказалось совсем уж до фига, но кое-как, поддергивая и вытаскивая друг друга покатились.
Дальше игры в угадайку продолжились — перед нами стоял указатель на автомузей, уводящий в сторону дороги, с которой мы только что свернули (видимо это был объезд холма), но пробиться туда мы уже не могли — снега выше капота. Решили указатель проигнорировать и ломануться напрямую по краю чьего-то участка.
Стремительно темнело, снег становился все глубже и плотнее, как вдруг впереди показались автомобили.
Бросаем наших боевых коней и последние метров 100 доходим пешком. В двух домах загорается свет: из одного неодобрительно зыркает на нас бабулька, из другого выходит хозяин музея Михаил Красинец с супругой Мариной.
-Все-таки дошли?
-Мы не дошли, а доехали.
-Да ладно? На чем? А машины где?
-За углом. На Геликах и УАЗах.
-Вот вы даете! Вы первые, кто за 20 лет, за все время существования музея сюда пробились зимой! Ну спасибо вам, теперь попроще по колее будет в магазин ходить!
Мы были несколько удивлены, что наш маршрут оказался зимним первопрохождением (да и вообще мы по лайту сегодня покататься предполагали), но в тоже время гордость имела место быть.
-Все-таки дошли?
-Мы не дошли, а доехали.
-Да ладно? На чем? А машины где?
-За углом. На Геликах и УАЗах.
-Вот вы даете! Вы первые, кто за 20 лет, за все время существования музея сюда пробились зимой! Ну спасибо вам, теперь попроще по колее будет в магазин ходить!
Мы были несколько удивлены, что наш маршрут оказался зимним первопрохождением (да и вообще мы по лайту сегодня покататься предполагали), но в тоже время гордость имела место быть.
Несколько слов о данном музее.
Наверняка почти все помнят о том, что до недавнего времени в Москве существовал автомобилестроительный завод «Москвич». Он был основан в 1930 году, остановлен в 2002 и ликвидирован в 2010. Фактически предприятие, как и многие другие, не смогло пережить и оправиться после перестройки. Однако, у завода остались преданные фанаты, одним из которых является Михаил Красинец — бывший испытатель, спортсмен (автомеханик гоночной команды Avtoexport-Moskvich (1979 — 1981), раллийный пилот клубных команд г. Москвы, выступавший на автомобилях Москвич в период с 1982 по 1991 год.
Рядом со своим домом в Москве на Преображенке Михаил начал собирать коллекцию автомобилей, назвав ее «Исторический автоклуб РЕТРО-МОСКВИЧ». Ни московские власти, ни местные жители такую инициативу не одобрили — еще бы, в центре и так парковаться негде, а тут какая-то рухлядь место занимает. Машины дестроили, били, разрисовывали, а иногда и сдавали целыми пачками на штрафстоянки, а следом на металлолом.
Тогда, что бы избежать полной потери коллекции, Михаил принял решение вывезти автомобили в деревню Черноусово Тульской области (некоторые называют место положением музея соседнюю деревню Миллионная и по карте вроде это так, но хозяин говорит о Черноусове — ему виднее). Там в огороде дома, доставшегося им с женой по наследству, на крутом берегу реки Чернь, они и обосновались.
В 1993 году их московская квартира была продана, на эти средства Михаил стал скупать по 150-200 долларов автомобили из снесенных гаражей, оказавшихся на месте строительства Третьего транспортного кольца. Так появилась значительная часть его коллекции.
Со временем, Черноусово становится филиалом Чернского краеведческого музея, а Михаил — научным сотрудником и местной знаменитостью. Но потом его отношения с музеем не сложились и теперь коллекционер безработный. С нетерпением ждет, когда начнут начислять пенсию (сейчас Михаилу 59 лет).
В коллекции кроме Москвичей появились и другие марки: ГАЗ, ВАЗ, УАЗ, ЗИЛ и некоторые иностранные автомобили с 1946 по 1991 гг. выпуска. С 2006 года музей получает новое название «КРАСИНЕЦ–МУЗЕЙ. АВТО-СССР».
Сейчас он условно разделен на две части: самые ценные экспонаты расположены на внутренней территории дома Красинца, а остальные — стоят в поле, которое ему любезно позволили занять местные власти — все равно никому земля здесь на фиг не нужна. Чем дальше от дома, тем хуже состояние авто.
Наверняка почти все помнят о том, что до недавнего времени в Москве существовал автомобилестроительный завод «Москвич». Он был основан в 1930 году, остановлен в 2002 и ликвидирован в 2010. Фактически предприятие, как и многие другие, не смогло пережить и оправиться после перестройки. Однако, у завода остались преданные фанаты, одним из которых является Михаил Красинец — бывший испытатель, спортсмен (автомеханик гоночной команды Avtoexport-Moskvich (1979 — 1981), раллийный пилот клубных команд г. Москвы, выступавший на автомобилях Москвич в период с 1982 по 1991 год.
Рядом со своим домом в Москве на Преображенке Михаил начал собирать коллекцию автомобилей, назвав ее «Исторический автоклуб РЕТРО-МОСКВИЧ». Ни московские власти, ни местные жители такую инициативу не одобрили — еще бы, в центре и так парковаться негде, а тут какая-то рухлядь место занимает. Машины дестроили, били, разрисовывали, а иногда и сдавали целыми пачками на штрафстоянки, а следом на металлолом.
Тогда, что бы избежать полной потери коллекции, Михаил принял решение вывезти автомобили в деревню Черноусово Тульской области (некоторые называют место положением музея соседнюю деревню Миллионная и по карте вроде это так, но хозяин говорит о Черноусове — ему виднее). Там в огороде дома, доставшегося им с женой по наследству, на крутом берегу реки Чернь, они и обосновались.
В 1993 году их московская квартира была продана, на эти средства Михаил стал скупать по 150-200 долларов автомобили из снесенных гаражей, оказавшихся на месте строительства Третьего транспортного кольца. Так появилась значительная часть его коллекции.
Со временем, Черноусово становится филиалом Чернского краеведческого музея, а Михаил — научным сотрудником и местной знаменитостью. Но потом его отношения с музеем не сложились и теперь коллекционер безработный. С нетерпением ждет, когда начнут начислять пенсию (сейчас Михаилу 59 лет).
В коллекции кроме Москвичей появились и другие марки: ГАЗ, ВАЗ, УАЗ, ЗИЛ и некоторые иностранные автомобили с 1946 по 1991 гг. выпуска. С 2006 года музей получает новое название «КРАСИНЕЦ–МУЗЕЙ. АВТО-СССР».
Сейчас он условно разделен на две части: самые ценные экспонаты расположены на внутренней территории дома Красинца, а остальные — стоят в поле, которое ему любезно позволили занять местные власти — все равно никому земля здесь на фиг не нужна. Чем дальше от дома, тем хуже состояние авто.
Особая гордость Красинца – Чайка. Их было выпущено всего 3189 штук с 1959 по 1979 годы. Роскошный седан с двигателем V8 под капотом и автоматической коробкой передач. Он участвовал в параде на 850-ти летие Москвы.
Еще одно авто, которое очень любят фоткать посетители музея — ГАЗ М-20. С другой стороны на ней написано «ОРУД МИЛИЦИЯ», но на самом деле, к милиции эта машина не имеет никакого отношения: «Эту Победу я нашел в одном из московских дворов в 1998 году. А раскрасил и сделал надпись сам кисточкой.»
Также, под раллийный автомобиль была раскрашена одна из 21-х Волг, Михаил не скрывает, что и из некоторых других экспонатов делал копии известных автомобилей.
Обходить всю территорию по пояс в снегу, да еще в темноте у нас не было никакого желания, по этому, мы зацепили лишь край, где стоят грузовики.
Планов громадье: построить пять тематических ангаров, устроить центр, где будут восстанавливаться авто, обустроить поляну под кемпинг для посетителей, а со временем, возможно, и гостиницу. Но главное, красной нитью всего рассказа проходит история о скором восстановлении всего этого собрания. Дескать еще чуть-чуть и начну делать, еще немного и будет реставрация, придет весна и приведу в порядок… Совершенно понятно, что Михаил рассказывает эту историю всем посетителям все время существования музея, на деле же ничего не происходит.
Да и как оно произойдет-то? Денег у Красинца нет, и он этого не скрывает: «Бывали времена, когда есть было нечего, хорошо, друзья выручали. И сейчас мама пересылает часть пенсии, что бы я с голоду не умер. Летом вот гости часто приезжают, угощают, а зимой тяжело, особенно жене моей без курева».
Еще раз напомню, что автомобильного сообщения с Черноусово и соседними деревнями, где живет по 2-3 человека зимой нет никакого, до ближайшей цивилизации с магазинами, лекарствами, врачами и т. д. 9 километров по заметенной дороге. Михаил этой зимой приболел (2 месяца держится температура 37-38), поэтому, последние 1,5 месяца сидит безвылазно в Черноусово. Зима пришла ранняя, дров он заготовить не успел и каждое утро бегает в соседнюю рощу рубить березу, чтобы затопить печь. Неподалеку есть родник с вкусной и чистой водой, но до него тоже дорогу замело и тяжело ходить, для приготовления пищи приходится топить снег. 21 век на дворе, да?
Конечно, посетители музея дают Михаилу какую-то денежку (фиксированной платы нет). Коллекционер говорит, что все до последнего рубля идет на пополнение автопарка. И я верю, что такой фанат, как Красинц реально спускает все на очередные ржавые развалюхи, иначе откуда бы они здесь появлялись?
Хотя, еще он обменивается машинами с другими коллекционерами, на сколько музей выигрывает или проигрывает из-за такого бартера, ведомо только хозяину. Как говорится в описании музея, здесь представлены как массовые модели, которые и сейчас можно встретить на дорогах, так и уникальные образцы — не они ли уходят в другие руки? А если и они, хорошо это или плохо? Ведь сейчас территория музея больше напоминает кладбище автомобилей.
В интернете Красинца очень много ругают за то, что он гноит машины в поле без должного ухода и реставрации, Михаил все прекрасно знает и упорно делает вид, что ему наплевать, хоть это и не так.
Где была бы большая часть этих машин, если бы не он? Пущена на металлолом еще в девяностые годы. А тут люди ходят, пусть с разными эмоциями, но приезжают, смотрят, хозяин, опять же уверен, что выполняет важную миссию. У него свой путь и убеждения, он собирается дожить до 100 лет, увидеть рассвет музея, а после оставить его потомкам: «На этом самом месте. Чтобы все было сохранено, как Ясная Поляна Льва Толстого». Разве это плохо, по моему, чуднО, но хорошо.
Место, безусловно, атмосферное, мы еще вернемся сюда, когда будет тепло.
А пока пора было искать место ночевки. Разворачивались, что бы двинуться в обратный путь, мы минут 40, зато все засадные места прошли без проблем.
Да и как оно произойдет-то? Денег у Красинца нет, и он этого не скрывает: «Бывали времена, когда есть было нечего, хорошо, друзья выручали. И сейчас мама пересылает часть пенсии, что бы я с голоду не умер. Летом вот гости часто приезжают, угощают, а зимой тяжело, особенно жене моей без курева».
Еще раз напомню, что автомобильного сообщения с Черноусово и соседними деревнями, где живет по 2-3 человека зимой нет никакого, до ближайшей цивилизации с магазинами, лекарствами, врачами и т. д. 9 километров по заметенной дороге. Михаил этой зимой приболел (2 месяца держится температура 37-38), поэтому, последние 1,5 месяца сидит безвылазно в Черноусово. Зима пришла ранняя, дров он заготовить не успел и каждое утро бегает в соседнюю рощу рубить березу, чтобы затопить печь. Неподалеку есть родник с вкусной и чистой водой, но до него тоже дорогу замело и тяжело ходить, для приготовления пищи приходится топить снег. 21 век на дворе, да?
Конечно, посетители музея дают Михаилу какую-то денежку (фиксированной платы нет). Коллекционер говорит, что все до последнего рубля идет на пополнение автопарка. И я верю, что такой фанат, как Красинц реально спускает все на очередные ржавые развалюхи, иначе откуда бы они здесь появлялись?
Хотя, еще он обменивается машинами с другими коллекционерами, на сколько музей выигрывает или проигрывает из-за такого бартера, ведомо только хозяину. Как говорится в описании музея, здесь представлены как массовые модели, которые и сейчас можно встретить на дорогах, так и уникальные образцы — не они ли уходят в другие руки? А если и они, хорошо это или плохо? Ведь сейчас территория музея больше напоминает кладбище автомобилей.
В интернете Красинца очень много ругают за то, что он гноит машины в поле без должного ухода и реставрации, Михаил все прекрасно знает и упорно делает вид, что ему наплевать, хоть это и не так.
Где была бы большая часть этих машин, если бы не он? Пущена на металлолом еще в девяностые годы. А тут люди ходят, пусть с разными эмоциями, но приезжают, смотрят, хозяин, опять же уверен, что выполняет важную миссию. У него свой путь и убеждения, он собирается дожить до 100 лет, увидеть рассвет музея, а после оставить его потомкам: «На этом самом месте. Чтобы все было сохранено, как Ясная Поляна Льва Толстого». Разве это плохо, по моему, чуднО, но хорошо.
Место, безусловно, атмосферное, мы еще вернемся сюда, когда будет тепло.
А пока пора было искать место ночевки. Разворачивались, что бы двинуться в обратный путь, мы минут 40, зато все засадные места прошли без проблем.
Утром пошел сильный дождь, и мы отправились по домам.
Этот выезд прошел совершенно не так, как планировали. Зато все получилось весело и душевно. Ну и да, зимнее первопрохождение в музей «Авто-СССР» — за нами! Мы круты!))))
Этот выезд прошел совершенно не так, как планировали. Зато все получилось весело и душевно. Ну и да, зимнее первопрохождение в музей «Авто-СССР» — за нами! Мы круты!))))
Источник:
Ссылки по теме:
- Из Дуная извлекли ледяной куб с лисой
- Православные красавицы прыгают в прорубь
- Иностранцы — о русской зиме
- Холода отступили. Подводим итоги московского морозного апокалипсиса
- Непередаваемая красота и романтика зимней рыбалки
Новости партнёров
реклама
Сгинут машинки. Некоторые практически в единственном экземпляре там стоят. Красинец М.У.Д.А.К!!!
Машины тупо гниют.
А про хозяина "музея" я уже лет 5 а то и больше читаю. Болеет человек головой, жалко. Там есть экземпляры за которые настоящие, как бы их назвать Восстановители, готовы были отдать приличные деньги. Но нет .
Скорее кладбище.