2334
15
"...Мы крутили спираль, и огромные перегрузки вжимали нас в сиденья с каждой секундой всё сильнее. Мое сердце бешено колотилось, а голова будто налилась свинцом. Серая пелена постепенно затягивала глаза. Я покрепче стиснул зубы. Если вражеский пилот это выдерживает, то и я выдержу. Лётчик, который первым не выдержит и отвернёт в какую-нибудь сторону, погибнет.
На пятой спирали «Уайлдкэт» слегка сорвался. Сейчас я его достану, подумал я...."
На пятой спирали «Уайлдкэт» слегка сорвался. Сейчас я его достану, подумал я...."
Это впечатляющее описание принадлежит перу Сабуро Сакаи – прославленного японского аса Второй мировой. Так он вспоминал свой поединок с лейтенантом военно-морской авиации США Джеймсом Сазерлендом, который состоялся в 1942 году над джунглями Гуадалканала. Военной фортуне было угодно столкнуть в небе двух великолепных мастеров пилотажа – и оставить их в живых, предоставив обоим путь до дома, едва ли не более опасный, чем сам поединок.
Решающее сражение в войне на Тихом океане
7 августа 1942 года в рамках операции Watchtower силы союзников начали масштабный десант на Британские Соломоновы острова: Гуадалканал, Флорида и Тулаги. Целью наступления был захват японских баз: они позволяли обеспечить стратегические линии сообщения и в то же время изолировать вражеский форпост на острове Рабаул (Новая Британия). Высадка 11 тысяч американских морских пехотинцев на Гуадалканале при поддержке мощной флотилии застала гарнизон врасплох. Откатываясь под ударами превосходящих сил, соединение капитана Канаэ Мондзэна требовало воздушной поддержки, которая должна была затруднить поддержку десанта с моря.
×
С Рабаула на вылет пошла первая волна бомбардировщиков с истребительным эскортом, они неизбежно должны были столкнуться с американскими силами прикрытия. Именно тогда над Гуадалканалом состоялся впечатляющий поединок двух прекрасно подготовленных пилотов – мичмана Сабуро Сакаи и лейтенанта Джеймса «Пага» Сазерленда.
Колоссальному боевому опыту Сакаи и отличным лётным качества истребителя Mitsubishi А6М Zero противостояла передовая тактика воздушного боя Сазерленда и невероятная живучесть его машины Grumman F4F Wildcat.
Колоссальному боевому опыту Сакаи и отличным лётным качества истребителя Mitsubishi А6М Zero противостояла передовая тактика воздушного боя Сазерленда и невероятная живучесть его машины Grumman F4F Wildcat.
Сабуро Сакаи (1916–2000) прошёл жесточайший отбор предвоенного поколения японских морских лётчиков. Цифры говорят сами за себя: в лётную школу ВМФ поступали 1400 претендентов, из которых сдали экзамены и прошли медицинскую комиссию только 70 человек. До выпуска смогли дойти лишь 25 пилотов – настоящая элита не только японской, но и мировой авиации. Сакаи был признан лучшим в классе и при выпуске в 1937 году получил памятные серебряные часы из рук самого императора Хирохито.
Джеймс Джулиан Сазерленд II (1911–1949) – человек иной культуры. Прекрасно образованный джентльмен, в 1936 году он закончил Военно-морскую академию США в Аннаполисе, штат Мэриленд, став пилотом палубной авиации. Его прозвище «Паг» происходит от слова pugnacious – «драчливый», и заслужил он его во время занятий боксом в академии. Контр-адмирал Дэвид Ричардсон, однокашник Сазерленда, охарактеризовал его как весьма напористого и волевого человека, а также квалифицированного офицера
Сабуро Сакаи встретился в небе с пилотом, обладавшим великолепной реакцией, выносливостью, чувством дистанции, впечатляющим налётом на истребителях и… нулевым боевым опытом.
«Вам придётся совершить самый длинный в истории перелёт на истребителях…»
Американцы свалились на Гуадалканал как снег на голову, и пилотов базы Рабаул они застали врасплох. Но другой авиации у японцев поблизости не было. Впрочем, «поблизости» – не самое подходящее слово: от Гуадалканала лётчиков отделяли 560 морских миль по прямой – почти 1100 км!
На задание спешно отрядили 27 бомбардировщиков G4M «Бетти» и 18 истребителей А6М2 «Зеро». Руководил сводной группой из состава авиагруппы «Тайнань» капитан-лейтенант Тадаси Накадзима. Истребителям предстоял сложный перелёт, и командир говорил с личным составом без обиняков:
"Вам придётся совершить самый длинный в истории перелёт на истребителях. Не пытайтесь сегодня ловить случайные шансы. Строго придерживайтесь приказа, не виляйте в стороны и не тратьте топливо попусту. Все пилоты, у которых кончится топливо на обратном пути от Гуадалканала, должны совершить вынужденную посадку на острове Бука… Я совершенно уверен, что вы можете пролететь это расстояние без проблем. Возвращение – это уже совершенно иной вопрос. Вы сумеете вернуться, но могут возникнуть сложности. Поэтому я повторю своё предупреждение: не тратьте топливо попусту."
В 08:30 самолёты поднялись в воздух и взяли курс на Гуадалканал.
"Вам придётся совершить самый длинный в истории перелёт на истребителях. Не пытайтесь сегодня ловить случайные шансы. Строго придерживайтесь приказа, не виляйте в стороны и не тратьте топливо попусту. Все пилоты, у которых кончится топливо на обратном пути от Гуадалканала, должны совершить вынужденную посадку на острове Бука… Я совершенно уверен, что вы можете пролететь это расстояние без проблем. Возвращение – это уже совершенно иной вопрос. Вы сумеете вернуться, но могут возникнуть сложности. Поэтому я повторю своё предупреждение: не тратьте топливо попусту."
В 08:30 самолёты поднялись в воздух и взяли курс на Гуадалканал.
Лётчики-истребители авиагруппы «Тайнань», фото сделано в июне 1942 года в Лаэ. Сабуро Сакаи второй слева в среднем ряду
Не обошлось без курьёзов: опытнейший Сабуро Сакаи догадался на высоте 6000 метров открыть бутыль газировки. Низкое давление превратило её в «сахарную бомбу», которая в один миг залила липкой жидкостью всё вокруг: приборную панель, остекление кабины и очки лётного шлема. Часть пути от атолла Грин-Айленд до Велла-Лавелья Сакаи потратил на косметические процедуры, или, попросту говоря, оттирал стёкла.
Наконец, дистанция была пройдена, и перед глазами японцев раскинулась колоссальная панорама десантной операции. Сакаи насчитал около 70 крупных кораблей и с десяток эсминцев, которые вели огонь и перебрасывали на Гуадалканал подкрепление и технику.
Наконец, дистанция была пройдена, и перед глазами японцев раскинулась колоссальная панорама десантной операции. Сакаи насчитал около 70 крупных кораблей и с десяток эсминцев, которые вели огонь и перебрасывали на Гуадалканал подкрепление и технику.
Новые самолёты и тактика
Бомбардировщики легли на боевой курс, когда в небе показался неприятель – истребители с борта авианосца «Саратога». Это были машины фирмы «Грумман» F4F «Уайлдкэт» – первые истребители этого типа в карьере Сабуро Сакаи. Лейтенант Сазерленд командовал группой, которая атаковала строй бомбардировщиков.
«Бетти» принялись спешно избавляться от бомбовой нагрузки, выбрав в качестве цели крупный конвой у острова Саво. Однако высота в 6500 метров и общая спешка стали причиной нулевого результата бомбометания. Ударные самолёты повернули домой под прикрытием «Зеро». Проводив «Бетти» до острова Рассел, 18 японских истребителей вернулись на Гуадалканал, где в 13:30 их встретили истребители противника, атаковавшие с выгодного ракурса со стороны солнца. Началась классическая «собачья свалка».
Сакаи первым заметил неприятеля и, согласно стандартной тактической схеме, поставил самолёт «свечой», набирая высоту. Американцы не приняли бой на вертикали, где начисто уступали «Зеро». Вместо этого они совершили манёвр, удививший японцев – разошлись в стороны. Попытка японцев обрушиться на противника сверху успехом не увенчалась. Где проигрывала техника, побеждала тактика. Новая схема боя, так называемый «Узор Тэча» (Thach Weave), предполагала бой на виражах, где ведомый должен был атаковать сбоку вражескую машину, занятую атакой на самолёт ведущего.Тактика, отработанная американцами в сражении при атолле Мидуэй, оказалась неприятным сюрпризом для истребителей группы «Тайнань». Несколько «Зеро» не могли справиться с единственным «Уайлдкэтом», который, казалось, был обречён. Впрочем, к удачной тактике здесь подключился фактор отличного пилотажа – управлял машиной Джеймс «Паг» Сазерленд.
Сакаи первым заметил неприятеля и, согласно стандартной тактической схеме, поставил самолёт «свечой», набирая высоту. Американцы не приняли бой на вертикали, где начисто уступали «Зеро». Вместо этого они совершили манёвр, удививший японцев – разошлись в стороны. Попытка японцев обрушиться на противника сверху успехом не увенчалась. Где проигрывала техника, побеждала тактика. Новая схема боя, так называемый «Узор Тэча» (Thach Weave), предполагала бой на виражах, где ведомый должен был атаковать сбоку вражескую машину, занятую атакой на самолёт ведущего.Тактика, отработанная американцами в сражении при атолле Мидуэй, оказалась неприятным сюрпризом для истребителей группы «Тайнань». Несколько «Зеро» не могли справиться с единственным «Уайлдкэтом», который, казалось, был обречён. Впрочем, к удачной тактике здесь подключился фактор отличного пилотажа – управлял машиной Джеймс «Паг» Сазерленд.
Схема «Узора Тэча» –тактического приёма, разработанного легендарным лётчиком-истребителем Джоном «Джимми» Тэчем. Этот приём спас жизнь не одному десятку американских лётчиков в борьбе с «Зеро»
Встреча двух асов
Сакаи, видя превосходство противника, немедленно атаковал. Японский ас сразу понял, что имеет дело с блестящим лётчиком. От первого наскока тот легко уклонился на вираже с набором высоты. Как писал Сакаи:
"«Уайлдкэт» немедленно лёг на правое крыло, сделал вираж и с набором высоты пошёл прямо на меня. Я никогда не видел, чтобы вражеский самолёт двигался так стремительно и изящно. Каждую секунду его пулемёты подбирались всё ближе к брюху моего истребителя. Я развернулся, пытаясь стряхнуть его, однако он не дрогнул. Американец использовал мою любимую тактику, подбираясь снизу."
Сакаи резко сбросил скорость, заставив Сазерленда проскочить вперёд, а после дал газ и свалился в левый вираж, который закончился управляемым штопором и левой же спиралью.
«Уайлдкэт» от соперника не отставал, постоянно маневрируя. В результате обе машины оказались в замкнутом вираже, когда левые крылья смотрели в поверхность моря, а правые – указывали в небо. Теперь всё зависело от выдержки и выносливости пилотов. Страшная перегрузка вжимала Сакаи в кресло, глаза застилала серая пелена. При этом он отлично понимал, что первый, кто попытается выйти из спирали, – покойник: скорость самолёта немедленно упадёт, и враг получит шанс сесть на хвост.
Пять кругов описали «Зеро» и «Уайлдкэт», выдавливая из пилотов силы и сознание, и тут Сазерленд совершил ошибку: его машина клюнула носом. Он смог восстановить управление, но вместо следующего виража форсировал двигатель и попытался сделать мёртвую петлю. Сакаи свой шанс не упустил – «Зеро» оказался на хвосте у «Уайлдкэта».
«Я повернул прямо за ним, вписался внутрь поворота «Груммана» и оказался у него на хвосте… Но каждый раз, когда он шёл вверх и переворачивался, я вписывался в его дугу и приближался ещё немного. В этом манёвре «Зеро» мог превзойти любой истребитель в мире», – писал японец много лет спустя.
Подобравшись на дистанцию 50 метров, Сакаи дал длинную очередь из обоих фюзеляжных синхронных пулемётов. Шквал из 200 пуль обрушился на американский истребитель практически в упор. Во все стороны полетели куски остеклениия кабины и обшивки… Но изделие фирмы «Грумман» продолжало невозмутимо лететь вперёд. Сакаи был поражён – любой «Зеро» под таким ударом разлетелся бы на части. Он не знал, что винтовочные пули калибра 7,7 мм ничего не могли сделать полудюймовой бронеспинке, которая прикрывала Сазерленда.
"«Уайлдкэт» немедленно лёг на правое крыло, сделал вираж и с набором высоты пошёл прямо на меня. Я никогда не видел, чтобы вражеский самолёт двигался так стремительно и изящно. Каждую секунду его пулемёты подбирались всё ближе к брюху моего истребителя. Я развернулся, пытаясь стряхнуть его, однако он не дрогнул. Американец использовал мою любимую тактику, подбираясь снизу."
Сакаи резко сбросил скорость, заставив Сазерленда проскочить вперёд, а после дал газ и свалился в левый вираж, который закончился управляемым штопором и левой же спиралью.
«Уайлдкэт» от соперника не отставал, постоянно маневрируя. В результате обе машины оказались в замкнутом вираже, когда левые крылья смотрели в поверхность моря, а правые – указывали в небо. Теперь всё зависело от выдержки и выносливости пилотов. Страшная перегрузка вжимала Сакаи в кресло, глаза застилала серая пелена. При этом он отлично понимал, что первый, кто попытается выйти из спирали, – покойник: скорость самолёта немедленно упадёт, и враг получит шанс сесть на хвост.
Пять кругов описали «Зеро» и «Уайлдкэт», выдавливая из пилотов силы и сознание, и тут Сазерленд совершил ошибку: его машина клюнула носом. Он смог восстановить управление, но вместо следующего виража форсировал двигатель и попытался сделать мёртвую петлю. Сакаи свой шанс не упустил – «Зеро» оказался на хвосте у «Уайлдкэта».
«Я повернул прямо за ним, вписался внутрь поворота «Груммана» и оказался у него на хвосте… Но каждый раз, когда он шёл вверх и переворачивался, я вписывался в его дугу и приближался ещё немного. В этом манёвре «Зеро» мог превзойти любой истребитель в мире», – писал японец много лет спустя.
Подобравшись на дистанцию 50 метров, Сакаи дал длинную очередь из обоих фюзеляжных синхронных пулемётов. Шквал из 200 пуль обрушился на американский истребитель практически в упор. Во все стороны полетели куски остеклениия кабины и обшивки… Но изделие фирмы «Грумман» продолжало невозмутимо лететь вперёд. Сакаи был поражён – любой «Зеро» под таким ударом разлетелся бы на части. Он не знал, что винтовочные пули калибра 7,7 мм ничего не могли сделать полудюймовой бронеспинке, которая прикрывала Сазерленда.
Лейтенант Эдвард О’Хара в кабине «Уайлдкэта» – хорошо видна бронеспинка, укрывающая пилота выше головы
Американец проявил завидное мужество и выдержку. Что он чувствовал, когда по его самолёту сзади барабанили 200 вражеских пуль, трудно даже вообразить. Однако Сазерленд идеально выбрал момент и сбросил скорость, оказавшись на хвосте у «Зеро». Сакаи признавался, что ожидал неминуемого конца, вжав голову в плечи. Но… ничего не происходило! Текли мучительные секунды, а «Уайлдкэт», при идеальной позиции для стрельбы, оставался нем.
Тогда японец, в свою очередь, сбросил скорость и поравнялся с самолётом врага. Тот был страшно изуродован, а пилот в комбинезоне цвета хаки оказался ранен в плечо – одна из лёгких пуль всё-таки достала Сазерленда. Сакаи писал впоследствии, что не смог убить этого мужественного человека, хоть тот и был смертельным врагом. «Мне нужен самолёт, а не человек», – решил японец и, зайдя с хвоста, расстрелял «Уайлдкэт» из 20-мм пушек. Американский истребитель рухнул в джунгли, а над деревьями появился парашют – Сазерленд спасся.
В этот момент завершилась удивительная дуэль и началась не менее удивительная одиссея двух пилотов.
Тогда японец, в свою очередь, сбросил скорость и поравнялся с самолётом врага. Тот был страшно изуродован, а пилот в комбинезоне цвета хаки оказался ранен в плечо – одна из лёгких пуль всё-таки достала Сазерленда. Сакаи писал впоследствии, что не смог убить этого мужественного человека, хоть тот и был смертельным врагом. «Мне нужен самолёт, а не человек», – решил японец и, зайдя с хвоста, расстрелял «Уайлдкэт» из 20-мм пушек. Американский истребитель рухнул в джунгли, а над деревьями появился парашют – Сазерленд спасся.
В этот момент завершилась удивительная дуэль и началась не менее удивительная одиссея двух пилотов.
Подвиг самурая
Сакаи намеревался сбивать американские самолёты, пока не закончатся горючее и боеприпасы. Увидев группу бомбардировщиков, он зашёл с тыла и атаковал. Но он ошибся – это были торпедоносцы «Эвенджер». При фирменном заходе с нижней полусферы японец попал под очередь хвостовой пулемётной точки. Неожиданно пули хлестнули по колпаку, и Сакаи потерял сознание.
Схема торпедоносца Grumman TBF Avenger. Обратите внимание на нижнюю пулемётную точку, которая оснащена пулемётом калибра 7,62 мм, в отличие от верхней турели с 12,7-мм пулемётом
Одна пуля угодила прямо в лоб пилота над правым глазом, выйдя через затылок. Сакаи чудом выжил, хотя вся левая половина тела оказалась парализована, а глаз ничего не видел. В таком состоянии он некоторое время кружил в поисках вражеского корабля, чтобы таранить его и погибнуть в соответствии с кодексом чести самурая. Однако судьба не предоставила ему такого шанса.
«Зеро» не был оборудован серьёзными навигационными приборами, а дальность полёта превышала радиус действия радиопередатчика – раненый Сакаи оказался один на один с тысячекилометровым пространством синего неба и голубой воды, рассчитывая только на своё лётное мастерство, силу воли и удачу.
"Головная боль усилилась и помогла мне бодрствовать. А затем я внезапно испытал жуткое потрясение. Совершенно внезапно мотор встал… Инстинктивно я толкнул ручку вперёд, чтобы набрать высоту. Таким путём я помешал самолёту свалиться в штопор и заставил пропеллер вертеться хотя бы под напором воздуха… Даже не успев подумать о причинах, я понял, что главный топливный бак пуст.
У меня оставался ещё один бак, но я должен был практически немедленно восстановить подачу бензина. Обычно я не задумываясь переключал клапан бензопровода левой рукой, но теперь она была парализована… Я попробовал дотянуться ею до ручки переключателя. Не получилось. Я напрягся. И всё равно моя рука не доставала до противоположного борта кабины."
На остатках топлива в баках повреждённого истребителя, поминутно теряя сознание, Сакаи, наполовину ослепший и парализованный, залитый кровью, всё-таки сумел дотянуть до аэродрома, преодолев 1100 километров. Рабаула японец достиг с запасом бензина на 20 минут самого экономичного полёта.
Всё обошлось. Сабуро Сакаи не только смог посадить машину без эксцессов, но, судя по архивным фото, даже держался на ногах, когда покинул кабину, хотя сам он этого не помнил.
«Зеро» не был оборудован серьёзными навигационными приборами, а дальность полёта превышала радиус действия радиопередатчика – раненый Сакаи оказался один на один с тысячекилометровым пространством синего неба и голубой воды, рассчитывая только на своё лётное мастерство, силу воли и удачу.
"Головная боль усилилась и помогла мне бодрствовать. А затем я внезапно испытал жуткое потрясение. Совершенно внезапно мотор встал… Инстинктивно я толкнул ручку вперёд, чтобы набрать высоту. Таким путём я помешал самолёту свалиться в штопор и заставил пропеллер вертеться хотя бы под напором воздуха… Даже не успев подумать о причинах, я понял, что главный топливный бак пуст.
У меня оставался ещё один бак, но я должен был практически немедленно восстановить подачу бензина. Обычно я не задумываясь переключал клапан бензопровода левой рукой, но теперь она была парализована… Я попробовал дотянуться ею до ручки переключателя. Не получилось. Я напрягся. И всё равно моя рука не доставала до противоположного борта кабины."
На остатках топлива в баках повреждённого истребителя, поминутно теряя сознание, Сакаи, наполовину ослепший и парализованный, залитый кровью, всё-таки сумел дотянуть до аэродрома, преодолев 1100 километров. Рабаула японец достиг с запасом бензина на 20 минут самого экономичного полёта.
Всё обошлось. Сабуро Сакаи не только смог посадить машину без эксцессов, но, судя по архивным фото, даже держался на ногах, когда покинул кабину, хотя сам он этого не помнил.
Сабуро Сакаи смог полностью восстановиться, хотя от боевых вылетов его отстранили. До 1944 года он тренировал лётное пополнение, а потом снова вернулся в строй.
Бытует мнение, что японского аса поразила пуля, выпущенная из 12,7-мм пулемёта, однако это явное заблуждение. Следы на дужке очков лётного шлема Сакаи говорят о том, что это была пуля нижней точки «Эвенджера» калибром 7,62 мм. Это вполне соответствует фирменной тактике Сакаи с заходом с нижней полусферы.
Бытует мнение, что японского аса поразила пуля, выпущенная из 12,7-мм пулемёта, однако это явное заблуждение. Следы на дужке очков лётного шлема Сакаи говорят о том, что это была пуля нижней точки «Эвенджера» калибром 7,62 мм. Это вполне соответствует фирменной тактике Сакаи с заходом с нижней полусферы.
Путешествие в джунглях
Иначе сложилась судьба Сазерленда. Победоносный «Зеро» пронёсся над местом боя и скрылся, а американцу пришлось вновь бороться за жизнь. Парашют раскрылся всего в 120 метрах над верхушками деревьев, при этом из бедренной кобуры выпал «Кольт», оставив Сазерленда совершенно безоружным. Дела его складывались неважно – он был ранен в плечо и стопу навылет.
Сами по себе неопасные раны во влажных и жарких тропических джунглях превращались в смертельную угрозу. Кроме того, простреленная нога не позволяла свободно перемещаться, так что пилота ждали неминуемая смерть от заражения крови или японский плен, и трудно сказать, какая судьбы была более завидной. Раненый пилот долго блуждал по джунглям, прячась от патрулей японцев. У Сазерленда начиналась лихорадка, он страдал от жажды, но принял единственно верное решение – выбираться к морю, где его могли подобрать свои.
В конце концов он вышел на побережье, там его нашли местные мальчишки, оказавшие лётчику первую помощь и переправившие к своим. Один из них, Бруно Нана, живёт на Гуадалканале по сей день. Именно он поведал о заключительной части путешествия Джеймса Сазерленда.
Сами по себе неопасные раны во влажных и жарких тропических джунглях превращались в смертельную угрозу. Кроме того, простреленная нога не позволяла свободно перемещаться, так что пилота ждали неминуемая смерть от заражения крови или японский плен, и трудно сказать, какая судьбы была более завидной. Раненый пилот долго блуждал по джунглям, прячась от патрулей японцев. У Сазерленда начиналась лихорадка, он страдал от жажды, но принял единственно верное решение – выбираться к морю, где его могли подобрать свои.
В конце концов он вышел на побережье, там его нашли местные мальчишки, оказавшие лётчику первую помощь и переправившие к своим. Один из них, Бруно Нана, живёт на Гуадалканале по сей день. Именно он поведал о заключительной части путешествия Джеймса Сазерленда.
Что же произошло в небе над Гуадалканалом?
Отчего лейтенант Джеймс Сазерленд не стал стрелять в «Зеро» своего именитого японского визави, когда к тому имелись все возможности? Сакаи списал этот необъяснимый факт на ранение, однако через много лет после войны появились сведения, что поисковая экспедиция обнаружила на Гуадалканале останки истребителя Сазерленда и докопалась до истины. Согласно новой версии, одна из пуль перебила ленту питания пулемёта, начисто заклинив механизм подачи. Трудно сказать, была ли эта пуля выпущена Сакаи или стрелками бомбардировщиков, с которыми Сазерленд схлестнулся в начале боя, но ситуация выглядит куда драматичнее, чем она представлялась японцу: лейтенант пытался стрелять в него, но не смог – бортовое оружие вышло из строя. Между тем, пулемётов на «Уайлдкэтах» было 4 или 6, в зависимости от модификации, и вывести из строя их все одной пулей было затруднительно, поэтому наиболее вероятно, что к моменту схватки с Сакаи американский лётчик попросту расстрелял боезапас.
Сабуро Сакаи прожил долгую жизнь. После окончания войны он поклялся никогда не убивать живых существ, даже комаров. Умер он в 2000 году в возрасте 84 лет. В настоящее время это популярнейший герой Японии, которому посвящены многие книги и фильмы. Джеймс Сазерленд продолжил войну и стал успешным асом Тихоокеанского фронта. В 1949 году он погиб в ходе тренировочного полёта у берегов Флориды.
Сабуро Сакаи прожил долгую жизнь. После окончания войны он поклялся никогда не убивать живых существ, даже комаров. Умер он в 2000 году в возрасте 84 лет. В настоящее время это популярнейший герой Японии, которому посвящены многие книги и фильмы. Джеймс Сазерленд продолжил войну и стал успешным асом Тихоокеанского фронта. В 1949 году он погиб в ходе тренировочного полёта у берегов Флориды.
Источник:
Ссылки по теме:
- Пилот легкомоторного самолета в последний момент запустил отказавший двигатель
- 80-летняя стюардесса продолжает работать на рейсах из Вашингтона в Бостон
- 30 сцен на борту самолета, которых вы предпочли бы никогда не видеть
- Как МиГ-15 шокировал Запад
- Гондолопланы: на чем мы будем летать в недалеком будущем
Новости партнёров
реклама
