Разрыв с Тихоновым и смерть сына. Жизненная драма Нонны Мордюковой

Нонну Мордюкову нельзя было назвать красавицей в классическом понимании, но стать и огненная экспрессия навсегда оставили её в истории отечественного кино. Казалось, эта актриса сплошь состоит из ярких штрихов. Таковым является даже её мало кому известное полное имя — Ноябрина.

Под стать образу сложилась и личная жизнь женщины, протянувшаяся от ярчайшего союза с кинокрасавцем Вячеславом Тихоновым до нежелания общаться с ним десятилетиями.

Fishki вспоминает об удивительной судьбе Нонны Мордюковой.

«Как выучиться на Любовь Орлову?»

Ярким человеком была и мать актрисы, Ирина Зайковская, сочетавшая энергию партийного активиста, председателя колхоза, с тонким художественным чувством, увлечением оперой и русскими романсами.

Унаследовав этот взрывной микс, Нонна сначала пришла в восхищение от кинокартины 1941 года «Богдан Хмельницкий», а потом, недолго думая, написала письмо исполнителю главной роли Николаю Мордвинову, где без обиняков спросила: «Как выучиться на Любовь Орлову?».

Письмо так тронуло актёра, что тот ответил: «Закончите обязательно школу, получите аттестат и приезжайте в Москву, найдите меня».

Отправка в Москву была отсрочена войной, но в 1945-м актриса получила благословение от ещё одного кинодеятеля, земляка-режиссёра Сергея Бондарчука.

«Он когда-то с Нонной учился в одной школе и вот приехал из института на каникулы, встретил Нонну и говорит: “Поезжай в Москву поступать, только маме не говори”, — рассказывала сестра актрисы Людмила, — Она и не сказала, мама думала, она в Ростов едет, в педагогический институт. А они с Сергеем после Ростова втихаря сели в товарный вагон и четыре дня тряслись до Москвы. Нонна приехала поступать в одном платье — “татьянке” с коротенькими рукавчиками, а август в Москве в тот год выдался очень холодным. Первую ночь в столице Нонна ночевала на вокзале».

К подаче документов Мордюкова опоздала: «Первые отборочные туры уже закончились, шёл третий тур. Нонну, естественно, не хотели до него допускать. И тогда она сказала только одну фразу: “Ну, тогда отдавайте мои документы, я поеду домой”. Но как она это сказала! У неё столько переживаний на лице было, столько боли и обиды в глазах, что вот она ехала в товарном вагоне без билетов, без денег в эту Москву!

Я глубоко убеждена, мою сестру Нонну Мордюкову не во ВГИКе научили актёрскому мастерству, она с ним родилась».

Представ перед комиссией, девушка прочитала знаменитый монолог Фамусова из «Горе от ума» — «Вот то‑то, все вы гордецы! Спросили бы, как делали отцы?».

«Комиссия просто лежала от смеха, — вспоминала другая сестра Мордюковой, Наталья, — Её тембр, её грудной голос сразу им понравились. Потом её спросили: “А какие-нибудь случаи из жизни вы знаете?”. Для Нонны лучшего и придумать было нельзя: байки — её конек. Дальше всё пошло уже как по маслу, её взяли, потому что талант врождённый».

Драка с Михалковым и мировое признание

Первый успех пришёл в жизнь Мордюковой рано — в 1948 году 23-летняя актриса получила Сталинскую премию за фильм «Молодая гвардия».

Потратила эти деньги Нонна также ярко: «Эта премия составляла 100 тысяч, так что каждому причиталось по 10 тысяч целковых старыми деньгами. Особо не разгуляешься, но всё-таки на каникулах я, как купчиха, барахла накупила и поехала на Кубань. Братьям и сёстрам везла конфеты, трусишки, школьную форму, моей мамочке — красивое платье, шляпки.

Кому они в станице были нужны, неизвестно, но я думала: “Начинаем новую жизнь — теперь будем носить шляпы”. Выбрала и себе “амазонку” с вуалью — мне только коня-рысака не хватало с хлыстом, чтобы боярыню или какую-нибудь богачку играть».

Удалой нрав актрисы проявлялся и в куда более зрелые годы. Например, он породил известный конфликт с режиссёром Никитой Михалковым на съёмках фильма «Родня»:

«У меня вроде всегда на площадке хорошо получалось, но что-то один раз не заладилось. Съёмка была на вокзале, я шла с кошёлками — уезжающая…

Никита истошно орёт, а я никак не пойму, что же неправильно сделала. Он, конечно, талантливый человек, да, видно, не постесняюсь это сказать, не смог слова найти нужные, чтобы я сыграла пупком... Уже и так, и эдак чего-то требовал, а у меня не выходило, не по-моему это было.

Он насмотрелся за границей, как тамошние режиссёры, если им взрыв эмоций нужен и рыдания настоящие, актрису “по морде бьют”: слёзы ручьём, на лице отчаяние, — и решил на мне этот метод опробовать. А вы представьте: целый вокзал народу, и я внизу маленькая такая, меня и не видно. Он расселся на кране, в руках микрофон... “Ну что, бабуля, тяжело?! — орёт. — Положите-ка ей камней в чемодан побольше”, а сам весь в иностранном шмотье, и запахи от него исходят французские, и такие слова умные говорит…

Я уж взопрела: сделала всё, что в моих силах, и теперь, хоть режьте, больше ничего не могу... Кричу ему: “Ну вот вы сейчас повторили то, что я сказала, — что же тут нового?!”, но Никита не унимается: “А сейчас мы будем на народной артистке СССР отбивать чечётку!”. Тут уж я психанула: “Всё, хватит! Еду домой!”. Развернулась и ушла прочь с площадки. Хотела бросить картину к чёртовой матери — по закону у нас это можно делать».

Дошло до физического контакта с режиссёром, когда Михалков попытался остановить уходящую актрису:

«Он хочет меня под локоток взять: “Что ты, Нонночка!”, а мне ярость глаза застит: “Не Нонночка, а Нонна Викторовна”. Отпихнула Никиту, а он мою руку — раз! Ну, я кулак сжала и ударила его в грудь, после чего за рубашку схватила так, что посыпались пуговички…

Думаю: “На черта они мне сдались: эта картина, эти мальчики современные? Найду себе какого-нибудь режиссёра — деда с бородой, и будем мы с ним делать фильмы”. Пришла в свой номер в гостиницу, а тут он стучит, и по лицу в два ручья льются слёзы.

“Нонночка, Нонночка”. — “Тихо! — говорю, — Замолчи!”. — “Нонночка, да, мы расстанемся... Я согласен, мы не нашли сегодня общего языка, но дай высказаться, только высказаться!”. Сел и плачет: лицо красное, ко мне руки тянет…

Жалко Никиту стало — я подошла, за шею его взяла... “Ладно, — шепчу, — хватит, на работе всяко бывает. Остаюсь”.

Он встрепенулся: “Да?”. На столе стояла бутылка с коньяком недопитая. Никита взял её и ко мне: “Пойдём, милая. Пойдём ко всем нашим — пусть видят, что мы помирились”».

После этого случая между актрисой и режиссёром установилась прочная дружба: «Творческое, духовное обожание — вот что у нас было, и порою, когда я заканчивала эпизод, он не мог продолжать съёмку. Сидел в задумчивости, лишь время от времени спрашивал: “Как ты могла так сказать? Вот объясни мне, откуда у тебя родилась эта фраза?”».

Выпало на долю Мордюковой и мировое признание — но путь к нему оказался крайне тернист. В середине 60-х она снялась в роли комиссара Красной Армии в картине Александра Аскольдова «Комиссар».

Фильм был закончен в 1967 году и абсолютно забракован киночиновниками. Картину признали идеологически вредной, режиссёра Александра Аскольдова фактически отстранили от профессии. Лишь двадцать лет спустя лента была выпущена в прокат и с триумфом прошла по экранам всего мира. Исполнительница главной роли была включена Британской энциклопедией Who is who в первую десятку самых выдающихся актрис ХХ века, а её имя было присвоено одной из малых планет Солнечной системы.

Интересно, что даже режиссёр Александр Аскольдов, в жизни не снявший больше ни одного художественного фильма, сочувствовал судьбе актрисы:

«Долгим был путь Мордюковой к признанию. Представьте только, что пережила она, сколько мук претерпела. Снялась в очень трудном фильме, как для воплощения, так и для понимания. И два десятка лет ей в уши жужжали о том, что она совершила преступление...».

Нелюбимый Тихонов и недоступный Шукшин

Легендарный роман с Вячеславом Тихоновым начался у Мордюковой очень рано, ещё в институте. По признанию Нонны, и для него, и для неё это было первым любовным опытом: «Мы достались друг другу девственными».

Впрочем, Мордюкова отмечала, что их брак быстро перестал быть историей большой и чистой любви:

«Легко сказать: первый мужчина, первая женщина, да только бывает, как я сейчас понимаю, что и четвёртая, а такая хорошая семья сковывается... У нас же всё было по правилам сделано, но... Не вышло, и никто в этом не виноват: друг другу не подходили, а сравнить было не с чем ни мне, ни ему… Мы разные люди: я — казачка, яркая, боевая, а он тихий павловопосадский мальчик».

Нонна Мордюкова рассказывала, что чувствовала себя в этом браке во многом мужчиной, так как постоянно суетилась, пыталась заработать деньги: «Платили немного — дадут четыре рубля и ещё 20 копеек положат, но я эти гроши хотя бы домой приносила, а Вячеслав, как ему казалось тогда, свою чистоту оберегал. Он говорил мне, что получать деньги за искусство неэтично, не духовно. “Ладно, — думала я, — а как же быть, если завтра не на что будет хлеб покупать?”».

На брак с нелюбимым мужем наложилось яркое знакомство с Василием Шукшиным. Мордюкова вспоминала:

«Познакомились мы на съёмках картины “Простая история” — Вася был молоденький, холостой, вольный, ничейный... Мне говорил: “Ты ни с кем не сживёшься, только со мной — мы созданы друг для друга”, да я и сама понимала, почему у нас всё так ладно на съёмочной площадке идёт, почему так быстро сцепилось — в смысле общения актёра с актрисой».

Актриса признавала, что Шукшин был для неё родственной душой: «Вася втаскивал меня в литературные беседы и всё время искал глазами. “Я тута!” — бывало, кричу ему... Мы бродили с ним по полям и лесам, обо всём рассуждали, он рассказывал, как будет писать “Разина Степана”, — и из-за голенища у него всегда торчала свёрнутая тетрадка с ручкой».

Но уйти от Тихонова Нонна не могла — в ней прочно жили консервативные представления о браке: «Сидело христианское, смиренное понимание супружества: честность, преданность, муж, и всё! Я ведь Тихонову даже не изменила ни разу, хотя он мне опостылел — ничего уже не хотела».

Помимо этого, на актрису очень влияла мать — она умоляла не оставлять Тихонова, видя, что он хороший, преданный семьянин, причём всегда с радостью принимавший большую семью Мордюковой. Так длилось до ухода матери из жизни: «Через несколько дней после того, как мама моя умерла — в 53 года, я отнесла заявление в ЗАГС. Всё-таки не он бросил меня, а я его».

«До сих пор в сердце будто кол вбили...»

Отношения Тихонова и Мордюковой принесли в их жизни ещё одно несчастье. В их браке родился мальчик Владимир, в итоге ставший актёром. В 1971 году он даже сыграл с Нонной Мордюковой в фильме «Русское поле».

На первый взгляд, быть сыном таких звёздных родителей кажется благом — но Владимир Тихонов страдал от этого. Два востребованных актёра не могли дать ему нормального внимания, бывший муж, по словам Мордюковой, возненавидел её и, как следствие, практически перестал общаться с сыном.

Тяжело было Владимиру и в профессиональной реализации: он считал себя заложником славы отца и матери. Всё это в итоге привело к увлечению наркотиками.

«Очень радовалась, когда Володя друзей нашел — приличных мальчиков, — сокрушалась актриса, — Вежливые, дружелюбные, приветливые, сидят вместе в сиреневых кустах и тихонько на гитарке наигрывают… Ох, как бояться нужно таких посиделок с гитарами!..»

Впервые о проблемах сына Мордюкова узнала, приехав со съёмок фильма «Комиссар»: «Когда я вернулась, он находился в больнице. Примчалась к нему. Он был виноватый, но весёлый. Признался, что приятель принёс “колёса” и пиво, и дал слово, что это больше не повторится...».

Естественно, слова юноша не сдержал. С того времени началась тягостная борьба с пагубной привычкой. В какой-то момент Владимир приходил в нормальное состояние. Он даже два раза женился, родил в этих браках по сыну.

Однако периодически пристрастие возвращалось, что сильно подточило здоровье мужчины. 11 июня 1990 года 40-летний Владимир Тихонов скончался от сердечной недостаточности. Последние часы жизни сына Нонна Мордюкова описала в мемуарах:

«Я крепко ухватилась за кровать, на которой лежит мой сын. Он скрипит зубами, стонет, мучается... “Чем тебе помочь, детка моя?”. Хочется приголубить его, взять на руки, походить по комнате, как тогда, когда маленьким он болел... “Мам, похорони меня в Павловском Посаде”. — “Ой, что ты говоришь!”. — “Потерпи”. Я чмокнула его волосатую ногу возле щиколотки, горько завыла: “Потерплю, потерплю, потерпим... Бывают же промежутки”. — “Больше не будет, мама. Выхода нет...”. К рассвету он примолк…».

Ходили слухи, что актриса отчасти винила в произошедшем первую жену Владимира, звезду фильма «Кавказская пленница» Наталью Варлей — их брак очень быстро распался и стал причиной очередного срыва.

Сама Мордюкова комментировала эту ситуацию смешанно. Напрямую Варлей она не обвиняла: «Не она Володю сгубила — Москва». С другой, признавала, что общаться с бывшей невесткой не может: «Больно... Больно даже голову её нюхать, одежду... До сих пор в сердце будто кол вбили... Очень тяжело, невыносимо терять сына...».

По словам сестры актрисы Натальи Катаевой, памятник сыну на могиле поставил Вячеслав Тихонов — у Мордюковой в то время не было денег.

«Слава, если что, ты прости меня!» — «И ты, Нонна, если что, меня прости!»

После гибели сына Нонна Мордюкова снималась очень мало. На счету актрисы всего четыре работы — правда, последний фильм стал довольно громким проектом. В картине 1999 года «Мама» роли детей персонажа Мордюковой исполнил практически весь цвет нового актёрского поколения: Евгений Миронов, Владимир Машков, Олег Меньшиков…

Также актриса отметилась в серии социальных телевизионных роликов «Русский проект». Одним из самых популярных стал ролик, посвящённый первой Чеченской войне.

Мордюкова никогда не испытывала недостатка мужского внимания — слухи постоянно связывали её с самыми разными мужчинами. Однако актриса отмечала, что ни с кем так и не вступила в брак: «Замуж я ходила, да вот только без ЗАГС. Потому что все мужья мне попадались — не те. Красивы, как боги, были, но при этом инфантильные какие-то, несостоявшиеся, характером слабые… Хотя ухаживали знатно — со стихами-посвящениями, с цветами, а потом садились на шею. Лелей их, корми…».

Про писателя Бориса Андроникашвили Нонна говорила: «На протяжении пяти лет в его печатной машинке торчал один листок, на котором так ничего и не было написано…».

Про актёра Владимира Сошальского: «Каждый день он говорил: “Тебе-то хорошо, ты актриса известная”. И продолжал сидеть дома, не работая…».

Многие из окружения Мордюковой отмечали, что она никак не могла забыть Вячеслава Тихонова. Вспоминала его постоянно, хоть, в основном, и в негативном ключе — например, обвиняла в том, что он после расставания ни разу не поздравил её с днём рождения. Сам Тихонов никогда о ней не говорил.

Подобная ситуация породила не самые красивые медийные спекуляции. Давая интервью для документального фильма, Нонна Мордюкова призналась, что мечтает услышать извинения от Тихонова. При монтаже создатели фильма после этих слов вставили актёра, просящего прощения, — но это был фрагмент, относящийся к совершенно другой теме.

Мордюкова посмотрела фильм и, расчувствовавшись, позвонила Тихонову впервые за несколько десятилетий. Зять актёра Николай Вороновский (женат на его дочери от второго брака) рассказал об этой ситуации:

«Нонна Викторовна сказала Вячеславу Васильевичу дословно: “Спасибо, что ты попросил у меня прощения перед всей страной, перед народом”. Вячеслав Васильевич стал объяснять, что никому интервью не давал и нигде не выступал. Нонна Викторовна не дослушала, отреагировала эмоционально, вспылила, стала кричать. Их разговор закончился ссорой».

Однако вторая жена актёра, Тамара Тихонова, заявила, что позже примирение всё же случилось: «Перед самой смертью она позвонила и сама попросила прощения, он сказал просто: ты тоже меня прости. Это по-человечески, так принято у русского народа — перед уходом в другой мир просить прощения и прощать».

Информацию о звонке подтвердила и Наталья Катаева: «К юбилею Тихонова снимали фильм, попросили Нонну что-то сказать о бывшем муже, она обрадовалась. Спросила номер Тихонова и тут же набрала ему. Они хорошо поговорили: “Слава, если что, ты прости меня!” — “И ты, Нонна, если что, меня прости!”. Вот и всё. Думаю, и у Славы после этого разговора груз с сердца упал. И потом несколько дней сестра всё вздыхала да говорила: “Эх, права была мама, права. Не надо было с ним разводиться. Всё равно мне Славка родненький!”».

Наталья говорила, что в конце жизни Нонна Мордюкова обрела мир в душе: «Уходила она спокойно. Кто-нибудь из родственников всё время дежурил в ЦКБ. Я её спрашивала: “Нонна, скажи, что ты хочешь?”. Я всё время задавала ей такой вопрос. Один раз она мне сказала: “Я очень хочу прозрачные ажурные перчаточки, чтобы надевать их, когда меня в больницу кто-то навестить приходит”. Я ей достала такие, хотя найти ажурные перчатки оказалось не так просто. И Нонна любила их надевать и смотреть на свои руки…».

6 июля 2008 года во время очередной госпитализации Нонна Мордюкова скончалась — в последнее время она тяжело болела сахарным диабетом. Похоронили актрису на Кунцевском кладбище в одной могиле с сыном.