«Мечта большевиков была прекрасной». Фанни Ардан о Машкове, Сталине и любви

28 ноября в российский прокат выходит фильм Николя Бедоса «Прекрасная эпоха» (La belle époque), где одну из главных ролей сыграла блистательная актриса Фанни Ардан. Знаменитая француженка приехала в Москву и ответила на несколько вопросов нашего корреспондента.

О «Прекрасной эпохе»

- Николя Бедос в своей картине показывает режиссёра как тирана. Вы также имеете опыт работы режиссёром. Как вы видите эту профессию, должен ли режиссёр быть диктатором?

- Как актриса я никогда не сталкивалась с тиранией режиссёра. При этом я считаю, что в режиссёре должны сочетаться сила и мягкость. Режиссёр должен уметь направлять актёра, ведь только он видит картину в целом и знает, что нужно вытащить из актёра на поверхность в данный момент. Все великие режиссёры, с которыми я работала, такие как [Франко] Дзеффирелли, [Франсуа] Озон, [Этторе] Скола, [Франсуа] Трюффо, Коста-Гаврас, умели надевать и бархатные перчатки, и ежовые рукавицы.

- В фильме «Прекрасная эпоха» из уст вашей героини, Марианны, мы слышим немало остроумных и метких замечаний, нередко она цитирует Зигмунда Фрейда. Есть ли среди её реплик предложенные вами?

- В сценарии ничего нельзя было менять, ведь Николя Бедос — достаточно молодой, но уже опытный драматург. У него за плечами есть опыт создания театральных пьес, и поэтому он требует, чтобы каждая реплика была произнесена точно и попадала в ритм повествования.

- В фильме Бедоса героиня Дории Тилье спрашивает, можно ли ей будет импровизировать, и персонаж Гийома Кане, режиссёр, спрашивает, почему все актёры так хотят этого. Вам свойственна тяга к импровизации?

- Как актриса я больше люблю, когда режиссёр чётко определяет рамки моей работы. Я не люблю импровизации. Мне кажется, импровизируя, мы начинаем играть самих себя, а это менее интересная актёрская задача, чем показать персонажа, действуя в жёстких рамках классической драматургии Мольера или Эсхила. Например, в «Прекрасной эпохе» мне было сложно играть женщину, которая совершает ужасные вещи по отношению к своему мужу, ведь этого мужа изображал Даниэль Отой, а я очень люблю этого актёра.

- В «Прекрасной эпохе» Тилье играет по сути молодую версию вашей героини. А есть ли актриса, которая могла бы сыграть вас, Фанни Ардан, в молодости?

- Даже мои дочери на меня не похожи. Это мне и нравится в людях: мы все уникальны.

Но Николя Бедос хорошо выбрал актрису на эту роль. Во-первых, Дория Тилье высокая, а я в молодости была даже выше. Во-вторых, она тоже худая и стройная. В-третьих, по темпераменту она могла бы быть похожа на меня.

О Машкове и Пушкине

- В фильме Жозе Дайан «Распутин» (Raspoutine) вы сыграли императрицу Александру Фёдоровну, а вашим экранным супругом, императором Николаем II стал Владимир Машков. Сейчас Владимир Львович возглавляет один из главных московских театров. Вы, будучи прежде всего театральной актрисой, хотели бы сыграть у него?

- Мечтаю об этом! Владимир Машков — великий актёр и человек, искренне увлечённый театром. Я считаю, это замечательно, когда такой вот состоявшийся, востребованный киноактёр готов засучить рукава и с головой броситься в пучину театральных дел.

Я знаю, что Владимир Машков принял на себя наследство Олега Табакова, это непростое наследство. Он горит этой работой, им руководит чистая преданность этому делу. Он не станет мямлей-худруком, который всем удобен и всех устраивает. Сыграть в театре под его управлением стало бы честью для меня. Я не говорю по-русски, но могла бы взять роль какой-нибудь немой женщины.

- У вас были планы по созданию музыкального спектакля по произведениям Пушкина…

- Они так и остались планами. Я попросила одного знакомого композитора сократить оперу «Евгений Онегин», превратить её в спектакль, где я могу речитативом зачитывать отдельные фрагменты. Пока эта идея не нашла реализации, но я не теряю надежды.

О Сталине и делах сердечных

- В 2017 году вы привезли в Россию фильм «Диван Сталина» (Le Divan de Staline). Тогда вы сказали, что это история не о самом Сталине, но о встрече художника с абсолютной властью. Почему тогда на роль воплощения власти вы выбрали именно Иосифа Виссарионовича?

- На мой взгляд, в коллективной памяти народов Европы Сталин остаётся воплощением абсолютной власти. Он вызывает бурю противоречивых чувств: с одной стороны давящая полнота его власти, с другой — победа в войне. Я бы никогда не выбрала на эту роль Гитлера, поскольку в нём не было стремления к какой-то высокой мечте. Общество Гитлера было построено на идее смерти и порождённого ей порядка, но в образе Сталина остаётся двусмысленность.

Сталин взлетел к вершинам власти, оседлав мечту большевиков, и эта мечта была прекрасной. Анализируя русскую революцию, не стоит забывать об этой мечте, точно так же как мы помним, что Великая французская революция наравне со множеством ужасов принесла нам идеи свободы, равенства, братства.

Вопрос отношений с властью касается нас всех. Мы все рано или поздно встречаем человека, способного по щелчку пальцев изменить твою жизнь, например, сказав: «Закрой дверь с той стороны, твой фильм никогда не выйдет». Мне было интересно разобрать такую историю с использованием универсальных величин. Я считаю, что самую большую опасность для человека представляет страх. Не только в вопросах творчества, но и в делах любви. Когда ты начинаешь ходить вокруг человека на цыпочках, боишься потерять его — ты его неизбежно теряешь.

- К слову о делах любви. Какими качествами должен обладать идеальный мужчина?

- Любовь не приходит, когда ты встретил идеального человека. Влюбиться ведь можно и в гангстера. Часто мы влюбляемся в людей, способных разрушить нашу жизнь. Мне не важны национальность, профессия или размер банковского счёта. Должна пробежать искра. Бывает такое, что секунду назад ты не думаешь ни о ком, ты весел и свободен, но потом поворачиваешь голову, встречаешь чей-то взгляд — и всё, мир меняется.