2250
9
«Суд истории обрушится не на нас, оставшихся в России и честно исполнявших свой долг, а на тех, кто препятствовал этому, забыв интересы своей Родины и пресмыкаясь перед иностранцами, явными врагами России в ее прошлом и будущем». Генерал М. Д. Бонч-Бруевич
Ещё в Советском Союзе сложился миф о том, что Белое движение было монархическим: «Белая армия, чёрный барон снова готовят нам царский трон». В постсоветское время этот миф был значительно дополнен тем, что белые стали считаться носителями русского государственного патриотизма.
Мол, белые спасали Россию, а «кровавые красные» её погубили. Хотя в реальности белые были обычными наемники русского прозападного капитала и глобального капитала. Российская прозападная, либерально-буржуазная верхушка общества (февралисты), свергнув царя и разрушив самодержавие, мечтали сделать из России «милую Европу», превратить её в периферийную часть европейской цивилизации. Однако не получилось. Западники совершенно не знали Россию и русский народ. Началась русская смута, усугубленная разрушительными, бестолковыми действиями прозападного Временного правительства.
Февралисты-западники быстро остались у разбитого корыта и потеряли власть, которую в центре забрали большевик, а на окраинах националисты и казаки. Но они не желали смириться и тихо жить в Париже или Венеции. К тому же был внешний заказ: хозяева Запада желали раз и навсегда уничтожить русскую цивилизацию и русский суперэтнос, своего главного концептуального и геополитического противника. Поэтому началось спешное создание националистических и белых правительств и армий, которые перевели уже идущую Гражданскую войну (крестьянская война началась сразу после Февраля, как и криминальная революция) на новый, более серьёзный уровень. В результате белые выступили как наемники хозяев Запада.
Мол, белые спасали Россию, а «кровавые красные» её погубили. Хотя в реальности белые были обычными наемники русского прозападного капитала и глобального капитала. Российская прозападная, либерально-буржуазная верхушка общества (февралисты), свергнув царя и разрушив самодержавие, мечтали сделать из России «милую Европу», превратить её в периферийную часть европейской цивилизации. Однако не получилось. Западники совершенно не знали Россию и русский народ. Началась русская смута, усугубленная разрушительными, бестолковыми действиями прозападного Временного правительства.
Февралисты-западники быстро остались у разбитого корыта и потеряли власть, которую в центре забрали большевик, а на окраинах националисты и казаки. Но они не желали смириться и тихо жить в Париже или Венеции. К тому же был внешний заказ: хозяева Запада желали раз и навсегда уничтожить русскую цивилизацию и русский суперэтнос, своего главного концептуального и геополитического противника. Поэтому началось спешное создание националистических и белых правительств и армий, которые перевели уже идущую Гражданскую войну (крестьянская война началась сразу после Февраля, как и криминальная революция) на новый, более серьёзный уровень. В результате белые выступили как наемники хозяев Запада.
×
Мифическая картинка о поручиках и корнетах, которые грудью стали на защиту Родины, «за веру, царя и Отечество» и в свободную от боев минуту со слезами на глазах певших «Боже, царя храни!», совершенно ложна. Не зря один из самых видных и талантливых белых генералов, генерал-лейтенант Я. А. Слащов-Крымский, покидая Белую армию и переходя на сторону красных, написал статью: «Лозунги русского патриотизма на службе Франции». В этом вся суть Белого движения – служба у хозяев Запада под прикрытием лозунга спасения «единой и неделимой России». Отсюда и полное моральное разложение белой верхушки, которая понимала или на уровне подсознания ощущала свою предательскую по отношению к народу роль.
Белое движение, приняв от Запада и Японии материальную помощь и военную – в виде прямой интервенции (вторжения) западных и восточных оккупантов, быстро лишилось даже внешних форм патриотического движения. Таким образом, антисоветская контрреволюция предстала как прозападная сила, ведущая к потере целостности и независимости России, полной гибели русской цивилизации и суперэтноса. Ещё великий русский учёный Д. И. Менделеев, приступая к созданию «россиеведения », поставил в этой идее условие-минимум: «уцелеть и продолжить независимый рост» России. Это — именно минимальная, неизменная и коренная задача русской государственности. Если же при этом Россия становится великой развитой державой, значит, задача русской государственности выполнена не на минимальном, а на высоком уровне (как при Сталине). Белые же воевали за власть на обломках «старой России» и ложились под хозяев Запада. Никакого патриотизма (кроме как на словах), один «бизнес» — власть и собственность, возможность продолжить паразитировать на народе.
Белое движение, приняв от Запада и Японии материальную помощь и военную – в виде прямой интервенции (вторжения) западных и восточных оккупантов, быстро лишилось даже внешних форм патриотического движения. Таким образом, антисоветская контрреволюция предстала как прозападная сила, ведущая к потере целостности и независимости России, полной гибели русской цивилизации и суперэтноса. Ещё великий русский учёный Д. И. Менделеев, приступая к созданию «россиеведения », поставил в этой идее условие-минимум: «уцелеть и продолжить независимый рост» России. Это — именно минимальная, неизменная и коренная задача русской государственности. Если же при этом Россия становится великой развитой державой, значит, задача русской государственности выполнена не на минимальном, а на высоком уровне (как при Сталине). Белые же воевали за власть на обломках «старой России» и ложились под хозяев Запада. Никакого патриотизма (кроме как на словах), один «бизнес» — власть и собственность, возможность продолжить паразитировать на народе.
Понятно, что русский народ моментально раскусил подлую сущность Белого движения. Это предопределило утрату широкой поддержки населения и поражение Белой армии. Даже большая часть офицерства бывшей имперской армии, получившее во многом прозападное либеральное воспитание и образование, но в душе оставшаяся русской, осознала это и поддержала красных, так как они действительно выступали за восстановление русской государственности и великой России. В Красной Армии стала служить и половина генералов и офицеров Генерального штаба, цвет имперской армии. В Красную Армию царские генералы и офицеры пошли служить почти исключительно не из идеологических, а из патриотических соображений. У большевиков был проект и программа развития России как независимой державы, а не периферии европейской (западной) цивилизации. Генерал М. Д. Бонч-Бруевич позднее писал: «Скорее инстинктом, чем разумом, я тянулся к большевикам, видя в них единственную силу, способную спасти Россию от развала и полного уничтожения».
Отлично показал суть воззрений русских генералов и офицеров, которые вступили в Красную Армию, генерал А. А. Брусилов. В воззвании «Ко всем бывшим офицерам, где бы они ни находились», с которым обратилась большая группа бывших генералов русской армии во главе с Брусиловым 30 мая 1920 г., когда сложилось угрожающее положение на Польском фронте, говорилось: «В этот критический исторический момент нашей народной жизни мы, ваши старые боевые товарищи, обращаемся к вашим чувствам любви и преданности к родине и взываем к вам с настоятельной просьбой забыть все обиды, кто бы и где бы их ни нанес, и добровольно идти с полным самоотвержением и охотой в Красную Армию и служить там не за страх, а за совесть, дабы своей честной службой, не жалея жизни, отстоять во что бы то ни стало дорогую нам Россию и не допустить ее расхищения, ибо в последнем случае она безвозвратно может пропасть, и тогда наши потомки будут нас справедливо проклинать и правильно обвинять за то, что мы из-за эгоистических чувств классовой борьбы не использовали своих боевых знаний и опыта, забыли свой родной русский народ и загубили свою матушку Россию».
Отлично показал суть воззрений русских генералов и офицеров, которые вступили в Красную Армию, генерал А. А. Брусилов. В воззвании «Ко всем бывшим офицерам, где бы они ни находились», с которым обратилась большая группа бывших генералов русской армии во главе с Брусиловым 30 мая 1920 г., когда сложилось угрожающее положение на Польском фронте, говорилось: «В этот критический исторический момент нашей народной жизни мы, ваши старые боевые товарищи, обращаемся к вашим чувствам любви и преданности к родине и взываем к вам с настоятельной просьбой забыть все обиды, кто бы и где бы их ни нанес, и добровольно идти с полным самоотвержением и охотой в Красную Армию и служить там не за страх, а за совесть, дабы своей честной службой, не жалея жизни, отстоять во что бы то ни стало дорогую нам Россию и не допустить ее расхищения, ибо в последнем случае она безвозвратно может пропасть, и тогда наши потомки будут нас справедливо проклинать и правильно обвинять за то, что мы из-за эгоистических чувств классовой борьбы не использовали своих боевых знаний и опыта, забыли свой родной русский народ и загубили свою матушку Россию».
Немцы и поддерживающие их беляки в Киеве.
Даже антисоветский историк М. Назаров в книге «Миссия русской эмиграции» отмечал: «Ориентация Белого движения на Антанту заставила многих опасаться, что при победе белых стоявшие за ними иностранные силы подчинят Россию своим интересам». Красная Армия всё больше воспринималась как сила, восстанавливающая государственность и суверенитет России.
Очевидно, что антирусская и антигосударственная сущность прозападного буржуазно-либерального (в будущем белого) проекта созрела и проявилась ещё до начала смуты. Союз с Западом во время Гражданской войны только окончательно вскрыл эту суть. Именно прозападные буржуазно-либеральные силы (февралисты) сокрушили русское самодержавие в Феврале, что привело к краху проекта и империи Романовых. Западники мечтали повести Россию по западному пути развития, для них идеалом государственного, социально-экономического устройства были Англия и Франция. Верхушка России – сгнившая аристократия вместе с великими князьями, дворянство, генералитет с частью высшего офицерства, промышленники и банкиры, буржуазия и капиталисты, лидеры большинства политических партий и движений, либеральная интеллигенция – мечтала быть частью «просвещенного Запада». Западники были за «рынок» и «демократию», полную власть «хозяев денег», собственников. Но их интересы не соответствовали национальным интересам России, коду-матрице русской цивилизации и народа. Этот коренной разлом и вызвал русскую смуту. В России смута начинается, когда народные (национальные) интересы попраны самым подлым образом, что и произошло в 1917 году.
Суть прозападного буржуазно-либерального (белого) проекта, его антирусскость и антигосударственность отлично отражены и в «Вехах» и в «Из глубины», и писателем В. В. Розановым, и очевидцами «окаянных дней» — И. Буниным и М. Пришвиным. Так, в «Окаянных днях» Бунина на каждой странице мы видим одну страсть — ожидание прихода германцев с их орднунгом и виселицами. А если не германцев, то хоть каких угодно иностранцев — лишь бы поскорее оккупировали Россию, загнали обратно в шахты и на барщину поднявшее голову «быдло». «В газетах — о начавшемся наступлении немцев. Все говорят: «Ах, если бы!»... Вчера были у Б. Собралось порядочно народу — и все в один голос: немцы, слава Богу, продвигаются, взяли Смоленск и Бологое... Слухи о каких-то польских легионах, которые тоже будто бы идут спасать нас... Немцы будто бы не идут, как обычно идут на войне, сражаясь, завоевывая, а «просто едут по железной дороге» — занимать Петербург... После вчерашних вечерних известий, что Петербург уже взят немцами, газеты очень разочаровали... В Петербург будто бы вошел немецкий корпус. Завтра декрет о денационализации банков... Видел В. В. Горячо поносил союзников: входят в переговоры с большевиками вместо того, чтобы идти оккупировать Россию...»
Даже антисоветский историк М. Назаров в книге «Миссия русской эмиграции» отмечал: «Ориентация Белого движения на Антанту заставила многих опасаться, что при победе белых стоявшие за ними иностранные силы подчинят Россию своим интересам». Красная Армия всё больше воспринималась как сила, восстанавливающая государственность и суверенитет России.
Очевидно, что антирусская и антигосударственная сущность прозападного буржуазно-либерального (в будущем белого) проекта созрела и проявилась ещё до начала смуты. Союз с Западом во время Гражданской войны только окончательно вскрыл эту суть. Именно прозападные буржуазно-либеральные силы (февралисты) сокрушили русское самодержавие в Феврале, что привело к краху проекта и империи Романовых. Западники мечтали повести Россию по западному пути развития, для них идеалом государственного, социально-экономического устройства были Англия и Франция. Верхушка России – сгнившая аристократия вместе с великими князьями, дворянство, генералитет с частью высшего офицерства, промышленники и банкиры, буржуазия и капиталисты, лидеры большинства политических партий и движений, либеральная интеллигенция – мечтала быть частью «просвещенного Запада». Западники были за «рынок» и «демократию», полную власть «хозяев денег», собственников. Но их интересы не соответствовали национальным интересам России, коду-матрице русской цивилизации и народа. Этот коренной разлом и вызвал русскую смуту. В России смута начинается, когда народные (национальные) интересы попраны самым подлым образом, что и произошло в 1917 году.
Суть прозападного буржуазно-либерального (белого) проекта, его антирусскость и антигосударственность отлично отражены и в «Вехах» и в «Из глубины», и писателем В. В. Розановым, и очевидцами «окаянных дней» — И. Буниным и М. Пришвиным. Так, в «Окаянных днях» Бунина на каждой странице мы видим одну страсть — ожидание прихода германцев с их орднунгом и виселицами. А если не германцев, то хоть каких угодно иностранцев — лишь бы поскорее оккупировали Россию, загнали обратно в шахты и на барщину поднявшее голову «быдло». «В газетах — о начавшемся наступлении немцев. Все говорят: «Ах, если бы!»... Вчера были у Б. Собралось порядочно народу — и все в один голос: немцы, слава Богу, продвигаются, взяли Смоленск и Бологое... Слухи о каких-то польских легионах, которые тоже будто бы идут спасать нас... Немцы будто бы не идут, как обычно идут на войне, сражаясь, завоевывая, а «просто едут по железной дороге» — занимать Петербург... После вчерашних вечерних известий, что Петербург уже взят немцами, газеты очень разочаровали... В Петербург будто бы вошел немецкий корпус. Завтра декрет о денационализации банков... Видел В. В. Горячо поносил союзников: входят в переговоры с большевиками вместо того, чтобы идти оккупировать Россию...»
Японцы и беляки во Владивостоке
И далее: «Слухи и слухи. Петербург взят финнами... Гинденбург идет не то на Одессу, не то на Москву... Все-то мы ждем помощи от кого-нибудь, от чуда, от природы! Вот теперь ходим ежедневно на Николаевский бульвар: не ушел ли, избави Бог, французский броненосец, который зачем-то маячит на рейде и при котором все-таки как будто легче».
Очень сильно это показано в пьесе М. А. Булгакова «Дни Турбиных», написанной на основе романа «Белая гвардия». Братьев Турбиных и их друзей представляют нам как носителей русской офицерской чести, как тот тип людей, с которых надо брать пример. Но если разобраться по справедливости, то мы видим, как «белая гвардия» — офицеры и юнкера, стреляют из винтовок и пулеметов в неких «серых людей» и служат немцам и их марионетке-гетману. Что они защищают? Вот что: «И удары лейтенантских стеков по лицам, и шрапнельный беглый огонь по непокорным деревням, спины, исполосованные шомполами гетманских сердюков, и расписки на клочках бумаги почерком майоров и лейтенантов германской армии: «Выдать русской свинье за купленную у нее свинью 25 марок». Добродушный, презрительный хохоток над теми, кто приезжал с такой распискою в штаб германцев в Город».
А «серые» люди, в которых стреляли белые офицеры, защищая гетмана и немцев и при этом мечтая о вторжении в Россию французов и сенегальцев – это русские солдаты и крестьяне, доведённые прежней «элитой» — господами до Гражданской войны. И эти офицеры образцы чести и патриотизма? Очевидно, что нет. Генералы Брусилов и Бонч-Бруевич, полковник Шапошников, унтер-офицеры Рокоссовский и Чапаев – вот примеры для подражания и воспитания подрастающего поколения в духе любви к Родине.
Таким образом, белые были готовы опереть хоть на германцев, как атаман Краснов, хоть на французов, британцев и американцев – как Деникин и Колчак. А в это время красные лихорадочно воссоздавали русскую (советскую) государственность и армию, чтобы дать отпор интервентам и их местным холопам. При этом построить такую страну, где не будет социальных паразитов, где все будут иметь возможность получить такое образование, какое им позволит их интеллектуальный потенциал, создать мощную науку и промышленность, чтобы не зависеть от Запада.
И далее: «Слухи и слухи. Петербург взят финнами... Гинденбург идет не то на Одессу, не то на Москву... Все-то мы ждем помощи от кого-нибудь, от чуда, от природы! Вот теперь ходим ежедневно на Николаевский бульвар: не ушел ли, избави Бог, французский броненосец, который зачем-то маячит на рейде и при котором все-таки как будто легче».
Очень сильно это показано в пьесе М. А. Булгакова «Дни Турбиных», написанной на основе романа «Белая гвардия». Братьев Турбиных и их друзей представляют нам как носителей русской офицерской чести, как тот тип людей, с которых надо брать пример. Но если разобраться по справедливости, то мы видим, как «белая гвардия» — офицеры и юнкера, стреляют из винтовок и пулеметов в неких «серых людей» и служат немцам и их марионетке-гетману. Что они защищают? Вот что: «И удары лейтенантских стеков по лицам, и шрапнельный беглый огонь по непокорным деревням, спины, исполосованные шомполами гетманских сердюков, и расписки на клочках бумаги почерком майоров и лейтенантов германской армии: «Выдать русской свинье за купленную у нее свинью 25 марок». Добродушный, презрительный хохоток над теми, кто приезжал с такой распискою в штаб германцев в Город».
А «серые» люди, в которых стреляли белые офицеры, защищая гетмана и немцев и при этом мечтая о вторжении в Россию французов и сенегальцев – это русские солдаты и крестьяне, доведённые прежней «элитой» — господами до Гражданской войны. И эти офицеры образцы чести и патриотизма? Очевидно, что нет. Генералы Брусилов и Бонч-Бруевич, полковник Шапошников, унтер-офицеры Рокоссовский и Чапаев – вот примеры для подражания и воспитания подрастающего поколения в духе любви к Родине.
Таким образом, белые были готовы опереть хоть на германцев, как атаман Краснов, хоть на французов, британцев и американцев – как Деникин и Колчак. А в это время красные лихорадочно воссоздавали русскую (советскую) государственность и армию, чтобы дать отпор интервентам и их местным холопам. При этом построить такую страну, где не будет социальных паразитов, где все будут иметь возможность получить такое образование, какое им позволит их интеллектуальный потенциал, создать мощную науку и промышленность, чтобы не зависеть от Запада.
Колчак с хозяевами.
«Верховный правитель» России, адмирал А. В. Колчак, которого так возлюбили представители современной либеральной общественности России (видимо, увидели «своего»), был настоящим «кондотьером», наемником Запада, поставленный хозяевами Великобритании и США. О русском народе он писал буквально как крайний русофоб времен перестройки: «обезумевший дикий (и лишенный подобия) неспособный выйти из психологии рабов народ». При власти Колчака в Сибири творили над этим народом такие жестокости, что крестьянские восстания в тылу белой армии стали чуть ли не главным фактором поражения белых. Кроме того, Колчак был видным февралистом-революционером, при его участи сокрушили царский престол.
В нынешней России национальным героем попытались сделать А. И. Деникина. Отмечают, что он не стал помогать Гитлеру и желал победы Красной Армии в Великой Отечественной войне. Но это на склоне лет. А во время смуты Деникин де-факто служил хозяевам Запада. Как отмечал замечательный русский писатель и исследователь период Революции и Гражданской войны в России В. В. Кожинов: «Антон Иванович Деникин находился в безусловном подчинении у Запада». Биограф А. И. Деникина Д. Лехович определил взгляды лидера Белого движения как либерализм и надежды на то, что «кадетская партия сможет привести Россию к конституционной монархии британского типа», так что «идея верности союзникам [Антанте] приобрела характер символа веры».
«Верховный правитель» России, адмирал А. В. Колчак, которого так возлюбили представители современной либеральной общественности России (видимо, увидели «своего»), был настоящим «кондотьером», наемником Запада, поставленный хозяевами Великобритании и США. О русском народе он писал буквально как крайний русофоб времен перестройки: «обезумевший дикий (и лишенный подобия) неспособный выйти из психологии рабов народ». При власти Колчака в Сибири творили над этим народом такие жестокости, что крестьянские восстания в тылу белой армии стали чуть ли не главным фактором поражения белых. Кроме того, Колчак был видным февралистом-революционером, при его участи сокрушили царский престол.
В нынешней России национальным героем попытались сделать А. И. Деникина. Отмечают, что он не стал помогать Гитлеру и желал победы Красной Армии в Великой Отечественной войне. Но это на склоне лет. А во время смуты Деникин де-факто служил хозяевам Запада. Как отмечал замечательный русский писатель и исследователь период Революции и Гражданской войны в России В. В. Кожинов: «Антон Иванович Деникин находился в безусловном подчинении у Запада». Биограф А. И. Деникина Д. Лехович определил взгляды лидера Белого движения как либерализм и надежды на то, что «кадетская партия сможет привести Россию к конституционной монархии британского типа», так что «идея верности союзникам [Антанте] приобрела характер символа веры».
Интервенты в белом Архангельске.
Нельзя разделять Белое движение и иностранную интервенцию, как часто делают антисоветские исследователи, сторонники белых. Они неразрывно связаны. Без вмешательства западных держав и Японии Гражданская война в России не приняла бы такого размаха. Большевики намного быстрее и без таких больших жертв подавили бы очаги сопротивления белых, националистов-сепаратистов, басмачей и бандформирований. Без западных поставок вооружения и материалов белые и национальные армии не смогли бы развернуть свою деятельность.
Автор: Самсонов Александр
Нельзя разделять Белое движение и иностранную интервенцию, как часто делают антисоветские исследователи, сторонники белых. Они неразрывно связаны. Без вмешательства западных держав и Японии Гражданская война в России не приняла бы такого размаха. Большевики намного быстрее и без таких больших жертв подавили бы очаги сопротивления белых, националистов-сепаратистов, басмачей и бандформирований. Без западных поставок вооружения и материалов белые и национальные армии не смогли бы развернуть свою деятельность.
Автор: Самсонов Александр
Источник:
Новости партнёров
реклама
Председатель Совета народных комиссаров Владимир Ульянов (Ленин)
Нарком по внутренним делам А. И. Рыков
Нарком земледелия В. П. Милютин
Нарком труда А. Г. Шляпников
Наркомат по военным и морским делам комитет, в составе: В. А. Овсеенко (Антонов) (в тексте Декрета об образовании СНК Авсеенко), Н. В. Крыленко и П. Е. Дыбенко
Нарком по делам торговли и промышленности В. П. Ногин
Нарком народного просвещения А. В. Луначарский
Нарком финансов И. И. Скворцов (Степанов)
Нарком по иностранным делам Л. Д. Бронштейн (Троцкий)
Нарком юстиции Г. И. Оппоков (Ломов)
Нарком по делам продовольствия И. А. Теодорович
Нарком почт и телеграфов Н. П. Авилов (Глебов)
Нарком по делам национальностей И. В. Джугашвили (Сталин)
Здесь из евреев только Троцкий.
И потом евреи в Царской России законодательо не могли стать дворянами. А Ленин из дворянской семьи. Так что скорее всего это немецкая фамилия.
Кого вы тут отмыть пытаетесь, Троцкистов - жиденышей?
Это версия, а правда такова - дворянство евреям, крещенным некрещенным никто не давал.
Тут все автор цитирует Бонч-Бруевича. А не тот ли это Бруевич, чей старший брат трудился в Совнаркоме? И не тот ли это Бонч, что вложил Сытина со товарищи? Тогда да, достойный исторический персонаж.
А в целом народная рабоче-крестьянская власть как следует расплатилась с царским офицерством. Начиная с Соловков, заканчивая Коммунарками да Донским монастырем.
В отличие от вас, народ знает о черте осёдлости. И знает что, для поступления в высшие заведения в 1820 году надо быть дворянином. И еврей не мог приехать в этом году в Питер и поступить в академию. А в 1835 году стать православным.